Глупость

Я совершил не одну, а много глупостей. Но, главная, — дал ей номер своего мобильника. Ей — это моей однокласснице Маше Фроловой. Мы случайно встретились в прошлом году, и я, обрадовавшись, затащил ее в кафе, где мы и просидели до полуночи. Сидели, вспоминая то время, когда мне нравились все девушки вокруг кроме нее, а она была тихо влюблена в меня и страдала от отсутствия взаимности.
— А помнишь Машик, я встретил тебя за день до отправки в часть?
— Помню, — улыбнулась она, — я не видела тогда тебя уже год, и, в принципе, переболела тобой. А ты?
Память вернула меня в тот июньский день.
Уже с наголо обритой головой я бежал по улице частного сектора, вплотную примыкавшего к нашему микрорайону. Повернув в проулок, я обалдело остановился. Девушка, идущая мне навстречу, могла быть кем угодно — только не Машкой. Легкая и изящная, за какой-то год утратившая подростковую угловатость. Большие васильковые глаза, мягкий овал лица. Тоненькое, коротенькое платье, стройная фигурка, грива каштановых волос. Покачнувшись на выбоине дороги, легко всплеснув руками, поймала равновесие и остановилась передо мной.


— Привет, — ее голос прозвенел чистым серебром.
— Привет, — пробормотал я.
— Ты чего такой лысый? Жарко?
— Нет, — завтра в армию….
— Удачи тебе, — и, качнув бедрами, пошла дальше.
Я ошарашенно смотрел вслед, пока она не скрылась за углом…
—Я что, сильно изменилась?
Я поднял глаза на сидящую передо мной Машу.
Усталое лицо и сеть морщинок. Взрослая тридцатидвухлетняя женщина. Хорошая фигура, неплохо одета. Каштановой гривы нет — выкрашена в рыжий цвет.
— У меня дочка. Пятнадцать лет…..Рановато родила…..Так получилась. Отца у нее нет с рождения. Так и живем вдвоем. А у тебя как?
— Сын, два с половиной года, жена, работа — все как у многих.
— Два с половиной ? Не поздновато решились?
Я недоуменно повел плечами — как смогли так и решились….Какая разница возраст…..
— А ты изменился — молодо выглядишь. И в плечах раздался. Только в висках волоски седые, -протянула руку и потрепала по коротко остриженому ежику, — и голос твердый стал какой-то…
Мы все говорили и говорили, не замечая времени.
Оказывается, они каждый год встречаются классом. Меня потеряли. Я удивленно посмотрел на нее:
— Отец-то у меня живет там же, где и прежде. Зашли бы к нему….
Она неловко замялась:
— Ну, вот, в принципе все и разрешилось, — я встретила тебя. У тебя есть телефон?
— Есть, конечно есть…Запиши … — дал ей номер сотового. Потом расплатился, и мы вышли из кафе. Я довез ее домой. На прощание она мазнула меня в губы быстрым поцелуем:
— Я обязательно тебе позвоню…
Это было год назад.
Я почти забыл эту встречу. Забыл, как забывал все то, во что не считал нужным верить. И вдруг — звонок. Усталый, отчаянный голос:
— Ты не мог бы со мной встретиться? Сегодня вечером.
Я растерялся:
— Нну, давай….
Подъехал к кафе. Она уже сидела за столиком. Нервно курила. Отодвинул стул, сел. Она подняла глаза, красные, заплаканные.
— Я тебя слушаю.
Она жадно затянулась. Посмотрела на мои руки, положенные на стол. Снова подняла глаза:
— Ты сильный, — утвердительно и неожиданно твердо сказала она.
Я иронично поднял левую бровь.
— У меня проблема… Большая проблема…
Я перевел взгляд с нее на прокуренное пространство кафе.
— Ты меня не слушаешь! — истерично вдруг закричала она. — Меня никто не слушает, все проблемы — только мои проблемы, я никому не нужна со своими проблемами. — Вдруг упала лицом в ладони и заплакала.
Я сидел и смотрел на нее, пережидая взрыв истерики. Она подняла голову:
— Я все поняла… — резко вскочив, схватила сумочку и стала рыться в ней в поисках денег. Швырнула несколько скомканных бумажек на кофейное блюдце и побежала мимо меня, огибая столик. Перехватил за руку и насильно усадил на стул:
— Ты пригласила меня , чтобы закатить истерику ?
— Нет, просто я так устала…
— Маш, говори дело…
Она начала сбивчиво и быстро рассказывать…..
История была проста, но банальна ли? Ее дочка влюбилась… Первая любовь, понимаете ли….В этакого, как я люблю определять подобный тип современных мальчиков, бомбиста-нигилиста. Отрицание всего и вся, отсутствие авторитетов и кумиров, пацифизм и полный пофигизм, осложненный полнейшим раздолбайством и отягощенный употреблением наркоты. Бедная Лиза и идея перевоспитания мятежной души. Я слушал ее, понимая, к чему она клонит. Интересно, а она осознает, что наркомания практически неизлечима, и у меня есть семья и ребенок, и она не просто осложняет мне сейчас жизнь…
— Вот так все и получилось — закончила она.
Я изобразил на лице понимание. Неделю назад дочь ушла из дома и не вернулась.
— Но сейчас я знаю, где она. У меня есть адрес этого притона.
Я посмотрел на нее. Интересно, как быстро я превратился для нее в оружие для достижения поставленной ею цели. Нет, про меня сейчас она не думает. Если я туда пойду, и со мной что-то случится, какие чувства она испытает? Я спросил:
— Ну, а что милиция?
— Милиция не хочет связываться с наркоманами.
— А отец? Ведь у нее есть отец?
— Он сказал: «Это твои проблемы, милая!»
Я еще раз посмотрел на нее. Склонил голову и подумал о своих. Снова поднял глаза и медленно спросил:
— У тебя есть ее фотография?
Маша достала из сумки карточку. На меня взглянули знакомые глаза. Совсем ребенок. Снова устало посмотрел на нее.
— Я … — произнесла она и взяла мою руку в свою. — Я тебе ….
— Что ты мне? — усмехнувшись, медленно и с расстановкой произнес я, глядя на нее в упор.
Она положила руку мне на грудь:
— Я все для тебя сделаю…Помоги мне…
Я усмехнулся:
— Оставь для дочери свое внимание и понимание!
Резко встал:
— Поехали!
— Ты поедешь один?
— Нет, хммм…я не настолько глуп.
В машине достал телефон. Кому позвонить? Юрке? Точно, Юрке!
Юрка Уфимцев — бывший афганец .
Познакомились случайно. Лет пять назад ехал домой с тренировки и заснул в трамвае, забыв оплатить проезд. На конечной попытался взять, но контролеры придрались. Я стал спорить. Позвали стоявший на остановке наряд милиции. Те стали тащить в отделение. В этот момент мимо проходила поддатая компания мужиков, у которых, видно, чесались руки. Разогнали этот, а потом еще несколько таких же нарядов, попутно отобрав у них дубинки. Так я очутился в славной компании Юрки и его однополчан-десантников, праздновавших свой праздник души. Узнав что я был в Таджикистане, был взят за жабры ими со всей серьезностью. В общем, в этот день, а точнее далеко за полночь, я был принесен и оставлен около родной двери, прислоненным лбом к кнопке дверного звонка. Изумленная жена, пожалуй, никогда еще не видевшая меня в таком виде, долго не могла совладать со мной. По ее словам, попав в постель, я долго хохотал, рассказывая, с какими замечательными ребятами только что познакомился, не давая ей спать.

В общем, такой Юрка был и в жизни. Озорные огоньки в его глазах гасли редко. Так завязалась наша дружба. Дружба двух совершенно разных людей. Года три назад он умудрился стать бизнесменом. Мелкий такой бизнес. Несколько ларьков со сникерсами и прочей мелочевкой давали кусок хлеба с маслом. Стал представительным, купил поношенного сто восьмедесятого «мерина» и подарил жене свою более новую девятку. Но в одночасье посолиднев, не потерял задора и продолжал иногда куролесить по-черному, если представлялся удобный случай.
Только Юрка мог согласиться на такую авантюру: ехать со мной в какие-то трущобы на другой конец города, выручать неизвестную ему девчонку, дочь неизвестной ему женщины.
— Юрик, привет, — сказал я в телефон.
— Татарчонок, — загромыхал он басом в трубку, — Давай ко мне. Жена наготовила пельменей.
— Еду-еду, — сразу согласился я. — Сейчас тебе блюдо почище пельменей привезу.
— Да ну! Какое? — заинтригованно спросил он.
— Не торопись, Юрец, сейчас попробуешь….
Я закончил рассказывать ему. Он посмотрел на меня как будто первый раз в жизни:
— На кой тебе это, Татарин? Ты вроде женат. Ты ее что, того…?
— Юрик, ты где служил ?
— В ДШБ…Но при чем тут это?
— Тебе нравилось ?
— Да в общем-то…
— А почему ?
— Ну, мы могли то, что не мог никто.
— Так вот, оставь мои гормоны в покое. Я вообще живу на редкость в согласии с ними. Там ждет человек и мы для него — последняя инстанция.
— Мммммммм, — покрутил головой Юрик., — Да вот последняя ли… Идеалист ты, Татарин, потому и пользуют тебя направо и налево, кому не лень.
Я поднялся:
— Ладно, хрен с тобой, поеду один!
— Да погоди ты, — в глазах Юрки зажглись знакомые огоньки, — Только чур, по-взрослому играть… Пошли,переоденемся. У меня куртки камуфляжные есть и фонари возьмем. Печёнкой чувствую — кровавое будет дело. Нюх у меня на это.
Мы медленно ехали по темной улице на окраине города. Я, высунувшись в открытое окно с фонарем, лучом света отыскивал номера. Возле двадцать седьмого дама Маша схватила меня за плечо:
— Это здесь. Пятый этаж, квартира девятнадцать.
Cтали подниматься по лестнице в темноте.
— Блин, Татарин! — сказал Юрка, — Вот возьмут нас за задницу, за проникновение в чужое жилище.
Я в душе был с ним согласен.
—Темно здесь еще. Черт ногу сломит.
— Свети на двери! – пробурчал Юрка.
Остановились около давно не крашенной двери. Номера не было. Глазка тоже. Черная дырища и болтающиеся проводки дверного звонка. Для успокоения совести обвели лучом света по другим дверям.
— Черт! — снова выругался Юрик. — Лампочки повесить не могли.
— Юр, здесь живут нарки. Какие лампочки?
— Стучаться будем? – усмехнулся Юрка и забухал кулаками в дверь.
Долго никто не отвечал. Наконец торчёный голос из-за двери протянул:
— Кто?
— Кто-кто… Водопроводчики. Сейчас будем вам трубы починять.
За дверью затихли.
— Вот торчок хренов, упал он там что-ли… — Юрка поднял снова руку.
— Юр, погоди. Они вежливости не понимают. Давай, как вы в ДШБ входили. —
— Это как? — недоуменно спросил Юрка.
— Ты что, Юрец! — я подпрыгнул и ударил правой ногой в район замка.
Дверь с хрустом слетела с петель.
— Давай, Татарин! — зорал Юрка, влетая за мной в квартиру. — Ищи эту телку и валим отсюда — соседи ментов вызовут.
Узкий коридор был освещен слабым светом пыльной лампочки. Прямо передо мной стоял худощавый черноволосый парень. Выбросил наискось снизу вверх правую руку. «Смешной, — успел подумать я, — ударить хочет. Ххеххх… таких десяток нужен, чтобы меня завалить.» Но в какой-то момент, хоть и с опозданием, отшатнулся назад и сразу увидел блеснувшее тусклым светом, в летящей ко мне руке, лезвие. Сразу вперед — удар в коленную чашечку. Удивился, когда он не упал. Удар пальцами в кадык и сразу — же перехватываю запястье, тяну чуть вверх и вбок. Хрустит кость и бритва падает в темень на полу. Поворачиваюсь назад и вижу Юрку, бьющего левой рукой в лицо второму наркоману.
— Юрка! – кричу, — Вырубай его. Обдолбленные, они боли не чувствуют.
— Сейчас, — пыхтит Юрка в ответ.
Доводит удар ногой в лицо. Наркоман влипает головой в стенку и сползает по ней, оставляя кровавые полосы.
Разворачиваюсь назад и вслушиваюсь в тишину.
— Татарин, — напряженно шепчет Юрка. – Быстрей ищи девку, и уходим.
Включаю фонарь и иду по комнатам. Юрка еле слышно топает сзади. Свет луча проявляет тела, лежащие вповалку на грязных матрацах или просто на полу. Под ногами похрустывают осколки. Всматриваюсь в лица. Никого не беспокоит свет фонаря. Последняя комната. Вот она. Свет выхватывает знакомые каштановые волосы.
— Нашел?- напряженно спрашивает Юрка.
Достаю из кармана фотографию — в свете фонаря сравниваем. Все — точно она!
— Но если ошиблись, я сюда больше не пойду, — ворчливо предупреждает Юрка.
Трогаю девушку за голое плечо. Она открывает глаза и садится. Как есть — вся голая. Расширившимися глазами смотрит на фонарь. И вдруг, дико визжа, растопырив руки, бросается на нас.
Все. Мне это надоело. Делаю шаг в сторону и бью под горло и, вцепившись рукой в волосы, вложив всю свою злость, бью под подбородок. Девушка складывается как кукла.
— Все, Татарин, все, — шепчет Юрка. — Бери ее и ходу, хромоногие, ходу.
Бежим вниз по лестнице. На ходу открываю заднюю дверь девятки, бросаю девчонку к матери на заднее сиденье.
— Татарин,ты поведешь, — слышу Юркин голос.
— Почему?
— Давай за руль, быстро! — Юркин голос зол.
Не помню я у него такого голоса. Выезжаем на трассу и видим, как по встречной полосе быстро несутся две патрульные машины.
Отьехав километр, Юрка просит меня:
— Татарин, посмотри , что у меня там в плече торчит.
Съезжаем на обочину. Сзади счастливая Маша гладит дочь по лицу. Смотрю на Юрку. В правом плече торчит отвертка.
— Юрк, говорю, — это отвертка.
— Ну да — а ты, что, ожидал увидеть попугая? — морщась от боли говорит он. -Значит так, давай меня домой. Устал я что-то от вас сегодня. А потом своих красавиц вези от меня к чертям собачьим… И чтобы больше я их не видел. Да не трогай ты эту отвертку, сейчас кровищи будет…. Заезжаем к нему во двор.Ставлю машину в гараж. Вытаскиваю отвертку из плеча и туго бинтую поверх одежды. Юрка морщиться. Давай вали отсюда со своими бабами — сейчас Ленка все увидит — мало не покажется.
Юрк канючу я — тебе в больницу надо….
Слушай да иди ты …
Он быстро идет к дому. Закутываю девочку в свою куртку и беру на руки. Мы идем к моей Волге. Завожу двигатель и мы едем в городской наркодиспансер. В приемном покое Маша мне улыбается — спасибо тебе. Мы завтра встретимся — я позвоню.
Слушай — говорю я ей устало. И вдруг какая то пружина во мне распрямляется со страшной силой.
Я ору на нее вкладывая в свои слова ту брань которую только мог вспомнить, останавливаясь чтобы набрать в легкие воздух. Она поворачивается и уходит. Стоящий рядом немолодой врач испуганно трогает меня за плечо. Молодой человек — у вас вся щека в крови. Прикасаюсь к лицу. Так и есть порез. Врач уводит меня в приемную. Промывает и дезинфицирует рану. Я тихо бормочу ему спасибо. Бреду к машине и с пробуксовкой рву ее с места.
На следующий день позвонила жена Юрки:
— Срочно приезжай, — холодно бросила она в трубку.
Открыла дверь. Не ответила на моё приветствие. Юрка валялся в кровати с температурой:
— Ну, что? — спросил он, имея в виду жену, — Не разговаривает ? Дааааа… она мне тут вчера устроила… Содом и Гоморра отдыхают… Ну, ничего, отойдет. Вот, что, земеля, волоки меня в госпиталь к корешку моему. Что-то плечо мне не нравится.
Юркин друг долго ковырялся блестящими крючками у него в ране:
— Ну, вы даете, мужики, на старости-то лет. Ладно, ты езжай, а ты, Юрик, пару неделек у меня отдохнешь. Похоже на сепсис начинающийся…
— Эх, резать бы вам все, да резать, — буркнул Юрка.
— Ничего, — захохотал хирург, — Если сможешь после процедур, компанию в шахматы будешь мне составлять.
Через две недели Юрку забирали из больницы. В машине, пользуясь отсутствием жены, отправившейся вручать магарыч врачу, зашептал на ухо:
— Татарин, ты на следующие выходные свободен?
— Свободен.
— Повезешь нас на рынок . Ленке шубу будем покупать. Умасливать ее надо. Сам понимаешь.
— Юрка, да о чем разговор. Были бы деньги — сам ей купил.
— Нет, все нормально. Давай за нами часиков в девять подъезжай.
На базаре долго бродили по павильонам. Юрка приценивался, Ленка примеряла.
— Кусаются шубки, — бормотал Юрка, скользя взглядом по бирочкам с ценами. Внезапно он повернулся:
— Вот, гляди, красавица с хвостами….двести тысяч. Надо – же, сегодняшняя цена крови офицера в Чечне. Человек и шуба… Именно столько получит его семья если… Оглянулся на нескольких девиц, примеряющих шубы, и повысил голос: — А вот смотри, восемьдесят тыщь — это солдат.
Я положил руку ему на здоровое плечо. Ленка прислушалась и, подойдя, обняла нас за шеи:
— Не понимаю я вас, воевавших, — тяжело вздохнула, — И не смогу, наверное. Глупые и безрассудные вы. Но мужики стоящие и лучше вас нет и не надо…
Шубу мы ей, кстати, купили. За двадцатник. Искусственную, конечно.

Глупость: 5 комментариев

  1. Кто из нас не совершает глупостей? У каждого — свой воз и маленькая тележка! А такой глупостью можно только гордиться. Хоть и опасная она..

    1. Знаешь Ленчик, нельзя этой глупостью гордиться. Ну нельзя. А свои семья, дети роли не играют? А Юрка? Его жизнь ничего не стоит? Я в какой то момент сильно задумался, вот случись что, кто о моих позаботиться? И вдруг оказалось, а кто должен о них заботиться? Я! Те проблемы было просто решить. Взять и пойти в милицию. Нет, в прокуратуру. Решили бы! И еще как. А если бы мы там остались или кто-то из нас? Это не война…тут другое.

  2. То, что вы не должны были туда идти, с этим согласна. Конечно это было опрометчиво. Я имею в виду, что мы порой совершаем глупости, за которые просто стыдно. Даже перед собой. Назад не отмотаешь, ничего не исправишь. Вот на фоне таких глупостей ваша кажется героической.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *